Краткий обзор предыстории ранней Церкви
Иисус из Назарета умер примерно в 30 г. н.э.
В то время, насколько мы можем судить, никому не приходило в голову, что ужасная и позорная смерть Учителя была задумана Богом и отражала чаяния ветхозаветных пророков.
Если бы действительно на Иисусе сбывались ясные пророчества Ветхого Завета, то ему после Воскресения не было бы нужды отверзать апостолам ум к уразумению Писаний (Лк 24:35) и изъяснять эммауским путникам Луке и Клеопе сказанное о Нём во всём Писании (Лк 24:27).
По всей видимости, христианские представления о страдающем Мессии сформировались уже после распятия Иисуса, когда его последователям пришлось переосмыслить соблазн “слабости” Иисуса как претендента на роль Мессии в глазах Израиля.
Спустя несколько лет Савл обратился в христианство и стал апостолом Павлом.
В каноне Нового Завета самые ранние произведения, это не канонические евангелия, а письма ап. Павла, написанные им примерно с 48 г. до 60 г. н.э.
Вот что он пишет в послании к коринфянам:
“Итак, во–первых, я передал вам то, что сам получил: что Христос умер за наши грехи — согласно Писаниям; что Он был похоронен, на третий день воскрешен — согласно Писаниям; явился Кифе, потом двенадцати” (1Кор 15.3-4).
В этом тексте, который датируется весной 55 г. н.э. мы видим ядро христианской веры:
Иисус из Назарета был казнен Понтием Пилатом на кресте. Это случилось по воле Яхве и было предсказано пророками в Писаниях Ветхого Завета. На третий день Бог воскресил Иисуса, прославил его и возвысил. В этом также сбылись пророчества Еврейской Библии. Распятого Иисуса позже видели живым Кифа-Пётр и Двенадцать учеников Иисуса.
Обратим внимание, что Павел ничего не сообщает о женах-мироносицах, которые в евангелиях представлены как первые свидетели воскресения Иисуса. По всей видимости, Павел ничего не знает о гибели Иуды-предателя, а ведь у евангелистов Иисус “явился одиннадцати” (Мк 16:14).
В этом тексте Павел указывает и причину того, зачем Бог позволил замучить своего Сына. Иисус умер на кресте “за наши грехи” — в этом заключается суть догмата об Искуплении, о котором ничего не знает Еврейская Библия.
Учение о первородном грехе, по всей видимости, появилось лишь в I в. н.э. Будучи оригинальным “теологуменом” одной из богословских школ Иудеи, оно было подхвачено ап. Павлом и утвердилось не только в павловых общинах, но по всей ранней Церкви. По всей видимости, лишь Лука не считал кровь Иисуса ценой искупления человеческих грехов.
Параллельно мнение о первородном грехе в I в. н.э. было представлено автором 3-й книги Ездры:
“О, что сделал ты, Адам? Когда ты согрешил, то совершилось падение не тебя только одного, но и нас, которые от тебя происходим” (3 Езд 7.48).
У Псевдо-Ездры теплилась надежда, что в конце времен «изменится сердце живущих и обратится в чувство иное» (3 Езд 6.26),
что можно понимать как освобождение Адама от тяготеющей над ним власти греха. В отличие от 3-й книги Ездры в раввинистических источниках прослеживается мысль о том, что творцом злой человеческой воли является Бог, Который, однако, даровал людям и способность преодолевать ее (Лявданский А.К., Барский Е.В. Ездры третья книга // «Православная энциклопедия». С. 81).
То, что эта идея была новой и не принималась всеми иудеями I в. н.э., подтверждает текст “Апокалипсиса Варуха”, где отрицается передача первородного греха потомкам Адама:
«Адам является причиной только для него самого, но каждый из нас становится для себя Адамом» (2 Вар 54.19).
Так или иначе, в самых ранних письмах Павла мы видим оформленное учение об Искуплении кровью Иисуса как пасхального Агнца:
“Наш пасхальный ягненок (τὸ πάσχα), Христос, уже принесен в жертву” (1Кор 5.7).
По сравнению с обычаями Ветхого Завета в христианском учении произошла подмена с точностью до наоборот: там вместо юноши в жертву был принесен барашек, но теперь вместо барашка жертвой стал человек — Иисус.
Спустя 25 лет после казни Иисуса Павел считал, что основой его проповеди должны быть две важнейшие идеи:
- Иисус — это Мессия (Христос);
- ради спасения людей Иисус был распят и воскрес.
Вот как он писал об этом христианам Коринфа:
“ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого” (1 Кор 2:2).
И действительно, в своих письмах Павел ничего не рассказывает о чудесах Иисуса, не цитирует его удивительные притчи, не повествует о чудесном рождении от девственницы.
Во втором письме Павел даже признается коринфянам, что события земной жизни Иисуса для него фактически не важны:
“отныне мы никого не знаем по плоти; если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем” (2 Кор 5.16).
Судя по замечанию евангелиста Луки, Павел проповедовал в синагоге Салоник,
“разъясняя Писания и доказывая, что Помазанник Божий должен был, после многих страданий, воскреснуть из мертвых. «Иисус, которого я вам возвещаю, и есть Помазанник», — говорил он. И некоторые из них поверили и примкнули к Павлу и Силе. Поверило, кроме них, и большое число язычников, почитающих единого Бога” (Деян 17.2-4).
Иными словами, Павел приводил какие-то цитаты из Еврейской Библии, доказывая, что смерть Иисуса входила в план Бога по спасению людей. Кого-то эти доводы убеждали, а кого-то нет.
После этого Павел проповедовал в иудейской синагоге Верии.
“Люди здесь с полной готовностью приняли Весть и целыми днями исследовали Писание, проверяя, верно ли говорит Павел” (Деян 17.10-11).
Этот эпизод подсказывает нам, что христианская проповедь во 2-й половине I в. н.э. сталкивалась с непониманием и отторжением иудеев, которые имели совершенно иные представления о грядущем Мессии, чем возвещаемый Павлом распятый язычниками Иисус.
Рано или поздно, первым христианам пришлось обратиться к текстам Еврейской Библии, чтобы их Благая весть обрела убедительность в глазах иудеев.
Чтобы осознать величину этой проблемы, достаточно сказать, что иудеи ждали от Бога Мессию-Витязя, который сокрушит все враждебные иудеям власти и силы (т.е. римскую империю) и вернет в Землю Обетованную иудеев из диаспоры, то есть из стран, где они проживали еще со времен Великого плена. Судя по пророчествам из Еврейской Библии, Мессия был призван вернуть Иудее величие и благоденствие.
Ничего это Иисус не сделал, да и не собирался делать.
Понятно, что иудеи того времени решили, что Иисус был лжепророком и самозванцем. Встретившись с этой проблемой, одни апостолы обратили свою проповедь к язычникам, которые весьма слабо разбирались в мессианских ожиданиях иудеев (Деян 13:46; 18:6), а другие принялись составлять сборники рассказов про Иисуса, которые хоть как-то могли бы легализовать претензии христиан на воплощение в Иисусе ветхозаветных пророчеств.
Первое евангелие было написано примерно через 35–40 лет после смерти Иисуса, около 65 или 70 г. н.э. (то есть прямо перед началом или во время Первой Иудейской войны против Рима).
Примерно половина евангелия от Марка посвящена Пути Иисуса на страсти, его смерти и событиям, связанным с его воскресением. А другая половина содержит логии-речения Иисуса, а также рассказы о его деяниях, начиная с крещения на Иордане.
Как Марк писал словесную «икону» евангелия
Далее я позволю себе поразмышлять, какие богословские соображения мог использовать Марк, а также составители текстов, которые он использовал при написании евангелия.
В самом начале евангелия Марк сообщает нам, что
“пришел Иисус и был крещен в Иордане Иоанном. И тотчас, выходя из воды, увидел Он разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, нисходящего на Него. И голос раздался с небес: Ты Сын Мой Возлюбленный, на Тебе Мое благоволение. И тотчас Дух уводит Его в пустыню. И был Он в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями, и ангелы служили Ему” (Мк 1.9-13).
В этих пяти стихах Марк представил осуществление очень многих мессианских пророчеств и ожиданий.
Например, жители Иудеи в I в. н.э. ожидали, что Мессия неожиданно появится в сопровождении ангелов буквально из моря:
“вот, поднялся ветер с моря… и вот, вышел крепкий муж с воинством небесным” (3 Ездр 13.2-3).
Ключевые элементы налицо: море-река, ветер-Дух (при слове «Дух» отсутствуют поясняющее слово «Божий», как у Матфея), муж-Иисус, воинство небесное — ангелы.
Небеса раскалываются (σχιζομένους от σχίζω — разрывать), Бог снова участвует в земных событиях, к людям возвращается утраченный иудеями пророческий Дух.
“Когда синоптики и Заветы 12 патриархов предпосылают сошествию Духа открывающиеся небеса, а более поздние предания говорят о сиянии (Евангелие эбионитов) или огне, то это — наглядное пояснение: Бог открывает запертые небесные врата, чтобы явить свое величие” (Иеремиас).
В каком-то смысле Марк представляет происходящее как новое творение мира:
“В начале сотворил Бог небо и землю. Земля была пуста и пустынна… и дух Божий веял над водами” (Быт 1.1-2).
Интересно, что Марк начинает повествование греческим словом Ἀρχὴ, подобно как и в греческом переводе книги Бытия стоит “Ἐν ἀρχῇ”. Земле пустынной Марк приводит в соответствие пустыню, где Иисуса сорок дней испытывает сатана. “Все благочестивые герои Ветхого Завета должны были доказать твердость своей веры, пройдя испытание”.
“Моисей пробыл с Господом сорок дней и сорок ночей, хлеба не ел и воды не пил. Он записал на табличках условия договора — Десять Заповедей” (Исх 34.28).
Сорокадневный пост пророка Илии, по мнению свт. Амвросия Медиоланского и блаж. Иеронима, также служил предуказанием на такой же пост Иисуса Христа в пустыне.
Новый Адам выдерживает искус древнего Змия и Божьему Помазаннику начинают служить ангелы. Если мы вспомним, что выражение “был со зверями” отражает богословское прозрение пророка Исайи о преодолении вражды людей и животных в Царстве Мессии, то начнём понимать, какую богословскую идею до нас пытался донести Марк.
Это “начало Радостной Вести об Иисусе Христе, Сыне Бога” (Мк 1.1).
Напомню, что у Исайи есть трогательный отрывок о грядущих временах, когда
“волк будет жить вместе с ягненком, леопард ляжет рядом с козленком. Теленок и лев станут вместе кормиться, и маленький мальчик их будет пасти” (Ис 11.6).
В период написания евангелия в иудейской среде полагали, что
Царство Мессии станет Царством ничем не нарушаемого мира, что в среде животных прекратится всякая вражда (Сивилл. III, 787-794; Вар. 73,6). Более того, все дикие звери станут подчиняться людям, даже аспиды и драконы выползут из ям и подчинятся ребенку (Вар. 73,6; Сивилл. III, 787-794; Philo. De praem. 15; Таргум на Ис. 11, 6).
Но почему Марк пишет, что “Дух как голубь спустился на Иисуса”?
Всё просто: “символическое уподобление Духа (ветра) птице – обычный библейский мотив”. Кроме того, голубь указал Ною на прекращение гибельного потопа (Быт 7.6). Представьте: голубь и вода!
Учтем также мнение Филона Александрийского, что
«Божественная Премудрость символически именуется «горлица» (τρυγών — Quis rer. div. her. 25).
Остается понять, почему с небес раздался голос: “Ты Сын Мой Возлюбленный, на Тебе Мое благоволение”.
Любой иудей тогда знал, что цари из дома Давида во время церемонии своей интронизации слышали: «Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя» (Пс 2:7). А еще Марк указывает нам на Отрока Божьего из книги Исайи: «Вот, Отрок Мой, Которого Я держу за руку, избранный Мой, к которому благоволит душа Моя. Положу дух Мой на Него» (Ис 42.1).
“И когда Иисус называется здесь «Сыном возлюбленным», то это напоминало людям, знакомым с греческим переводом Библии (а таковыми и были в основном читатели нашего Евангелия), это напоминало выражение «возлюбленный сын», появляющееся в истории жертвоприношения Авраамом Исаака. В греческой Библии слово Бога к Аврааму гласит: «Возьми сына твоего возлюбленного, которого ты возлюбил» (Быт. 22:2)”.
И последний вопрос: а можно ли было обойтись без присутствия Иоанна Крестителя? Нет.
Иустин Философ во II в. описывал ожидания иудеев, что
“Христос будет человеком от человеков и что, когда придет, будет помазан Илиею”, “что же касается Христа, если Он родился и находится где-нибудь, то Он не имеет никакой силы, доколе не придет Илия, не помажет и не объявит Его всем» («Диалог с Трифоном-иудеем» глл. 49 и 8).
Это ожидание было основано на предсказании пророка Малахии, что явлению Дня Яхве должно предшествовать явление Предтечи — пророка Илии:
“Скоро Я пошлю к вам Илию пророка перед тем, как придет день Господень” (Мал 4.5).
Подошло время сделать некоторые выводы из рассмотрения первых строк евангелия от Марка:
“используя символы, библейские цитаты и намёки, Марк пишет для нас словесную «икону», а не протоколирует событие крещения. Сцена крещения у Евангелиста Марка (и у других Евангелистов) отвечает не на вопрос, как всё происходило, а на вопрос, чтò по глубинной сути произошло в крещении Иисуса” (архим. Ианнуарий (Ивлиев). Беседы на Евангелие от Марка, прочитанные на радио «Град Петров»).
P.S.
После изложения гипотетической “методики” евангелиста Марка стоит порассуждать над «неудачами» при написании его евангелия.
Для начала отметим проблемы евангелия от Марка с литературной композицией.
Ричард Бокэм внимательно рассмотрел замечания Папия Иерапольского о Марке, что Петр «преподавал свое учение в форме хрий, не стремясь составлять упорядоченное собрание (syntaxin) логий Господних». В данном случае имеются в виду «краткие сообщения о том, что говорил и делал Господь».
Слова Папия удивительно соответствует научному подходу к изучению Евангелий, известному как критика форм. Они подтверждают, что евангельские предания передавались устно в контексте жизни церкви и могли изменяться или даже создаваться вновь в соответствии с потребностями, вытекающими из различных контекстов.
Краткие эпизоды, на которые распадается Евангелие от Марка, действительно похожи на собрание хрий. Это евангелие состоит по большей части из отдельных эпизодов, часто соединенных между собой только союзом «и» (kai).
Согласно Папию, Петр рассказывал свои хрии об Иисусе по отдельности и в случайном порядке. Он не составлял из них упорядоченное целое (syntaxis). Следовательно, и Марк, переводя и записывая эти истории, сохранял их без какого–либо упорядочивания (taxis). В итоге евангелие Марка осталось беспорядочным собранием хрий. Оно невелико и состоит не просто из разрозненных, но и из очень немногих анекдотов:
“Марк записал некоторые отдельные рассказы”.
С точки зрения Папия, это не настоящее историческое сочинение, а, скорее, черновые заметки, какими пользуются историки в работе над книгой. Сам Папий считал, что композиционная беспорядочность может рассматриваться как серьезный недостаток с историографической точки зрения (Ричард Бокэм. Иисус глазами очевидцев)
Заметны и богословские тупики в евангелии от Марка.
Вместо общественной интронизации Мессии мы читаем про то, что только Иисус видел отверстое небо, сходящий на Него Дух и слышал небесный голос. Даже Иоанн Креститель не был свидетелем этого события!
В евангелии Марка Иисус — неузнанный Мессия. Его не понимают ученики и отвергают религиозные лидеры. Попытки представить Иисуса как таинственного Мессию, по всей видимости, отражают факт, что во время земной жизни Иисуса окружающие не видели в нем обещанного Мессию.
Продолжение следует…
Литература
- Бокэм Ричард. Иисус глазами очевидцев: первые дни христианства: живые голоса свидетелей. — М.: Эксмо, 2011. — 669 с.
- Иеремиас Иоахим. Богословие Нового Завета. Часть 1. Провозвестие Иисуса. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. — 367 с.
- Иустин-философ и мученик: Творения. — М.: Паломник : Благовест, 1995. — 484 с.
- Лявданский А.К., Барский Е.В. Ездры третья книга // «Православная энциклопедия». – М., Т. 18. С. 81-92
- Эрман Барт Д. Библия. Историческое и литературное введение в Священное Писание. — М., 2015
