17 июля по новому стилю совершается память страстотерпцев царя Николая, царицы Александры, царевича Алексия, великих княжен Ольги, Татианы, Марии, Анастасии и страстотерпца праведного Евгения врача (1918 г.).
История канонизации “царской семьи” сложна и противоречива.
Архиерейский Собор “Русской Православной Церкви за границей” в 1981 г. принял решение о причислении к лику святых Николая II и его приближенных.
РПЦ тогда эту канонизацию не поддержала, что стало еще одним препятствием на пути преодоления “карловацкого раскола”.
Например, первоиерарх “Русской Церкви за рубежом” митрополит Филарет в 1970 г. заявил следующее:
«Главный признак несвободы патриархии тот, что она не только не прославляет бесчисленных новых мучеников Русской Церкви, но даже глумится над их памятью… их устами говорит не Церковь, а „лжец и отец лжи“. Общение с ними означало бы общение с ним» («Православное дело», выпуск 1, 1971).
В августе 1991 года патриарх Алексий II передал Архиерейскому синоду РПЦЗ предложение о воссоединении РПЦ с РПЦЗ с сохранением полной автономии Зарубежной РПЦ. Но это предложение было отклонено Архиерейским синодом РПЦЗ.
Тогда в РПЦ попытались удовлетворить основные требования “Русской Православной Церкви за границей”:
1) канонизация царя Николая II и иных новомучеников,
2) отречение от так называемого сергианства,
3) прекращение мероприятий в рамках экуменической деятельности.
Архиерейский собор Русской Православной Церкви в 1990 г. в своём «Воззвании» заявил, что
Церковь не считает себя связанной Декларацией митрополита Сергия 1927 г.
В 1991 г. патриарх Алексий II подтвердил эту позицию:
“мы имеем нравственное право сказать, что Декларация митрополита Сергия в целом ушла в прошлое и что мы не руководствуемся ею”.
Тезис о недопустимости вмешательства государства в духовную жизнь Церкви был внесен в документ «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Позиция Московской Патриархии в отношении экуменического движения была изложена в документе «Основные принципы отношения Русской Православной Церкви к инославию». Оба документа были приняты на юбилейном Архиерейском соборе 2000 года.
Но с канонизацией царской семьи возникли серьезные проблемы.
По мнению заслуженного профессора Московской духовной академии А.И.Осипова,
“последнего Российского Императора т.н. Русская Зарубежная церковь канонизировала, главным образом, по политическим мотивам”.
Осипов был последовательным противником прославления Николая II и отмечал в РПЦ
“совершенно нецерковный, типично политического характера ажиотаж, поднятый вокруг данного вопроса и, по существу, сводящийся к тому, чтобы заставить чиноначалие Церкви и всех ее членов признать святость Николая II”.
Сходной позиции придерживался и Сергей Чапнин. Он вспоминает, как в РПЦ зазвучали
“требования немедленной канонизации Царской семьи”. Тогда ему “было слишком очевидно, что люди требовали «политического» прославления. Для них подвиг царя, кротость и смирение всей его семьи, были чем-то второстепенным. Канонизация Царской семьи мыслилась как канонизация монархии и гигантского комплекса мифов, которые у некоторых «постсоветских» православных ассоциировались с царской Россией и воплощались в образе императора”.
Таким образом, канонизация Николая II стала вдохновлять тех неофитов 90-х годов ХХ века, которые ориентировались на литературу и идеологию Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ). А иерархи РПЦ видели в прославлении царской семьи последнее препятствие для преодоления “карловацкого раскола”.
Но в первой половине 1990 гг. многие представители духовенства РПЦ понимали, что
собственно церковных оснований для канонизации Николая II фактически нет.
Тем не менее, определением Архиерейского Собора РПЦ 1992 г.
«Синодальной Комиссии по канонизации святых было поручено начать исследование материалов, связанных с мученической кончиной Царской Семьи».
На заседании Священного Синода РПЦ 10 октября 1996 г. председатель Комиссии по канонизации святых митр. Ювеналий заявил, что
комиссия не видит достаточных оснований для канонизации Николая II.
В его весьма противоречивом докладе по вопросу о мученической кончине Царской семьи отмечалась
“озабоченность, чтобы канонизация Царской Семьи не служила аргументом в политической борьбе и не привела к государственным нестроениям, а способствовала бы объединению народа Божия в вере и благочестии”.
Митр. Ювеналий тогда признал, что члены Комиссии
“стремились учесть факт канонизации Царской Семьи Русской Зарубежной Церковью в 1981 году, которая, как известно, вызвала далеко не однозначную реакцию как в среде русской эмиграции, многие представители которой (высказывания архиепископа Иоанна Шаховского, профессора Д. В. Поспеловского, профессора Н. А. Струве) не увидели тогда в ней достаточно убедительных оснований, так и в самой России… Комиссия не могла не учитывать и разноречивых, порой кардинально противоположных, взглядов на канонизацию Царской Семьи, высказываемых как в светской, так и в церковной периодической печати, а также в письмах представителей епископата, священнослужителей и мирян Русской Православной Церкви, поступавших в Комиссию. Комиссии было продолжено изучение тем, связанных с исторической и нравственно-религиозной оценкой царствования Николая II.
Подводя итог изучению государственной и церковной деятельности последнего Российского Императора, Комиссия не нашла в ней достаточных оснований для его канонизации”.
Но поскольку нужно было найти какой-то путь для прославления “бывшего государя”, Комиссия предложила прославить образ смерти царской семьи, а не образ жизни ее членов:
“Комиссия находит возможным поставить вопрос о причислении к лику святых страстотерпцев Императора Николая Александровича, Императрицы Александры Федоровны, царевича Алексия, великих княжен Анастасии, Марии, Ольги и Татианы…. Комиссия считает, что вопрос о канонизации Царской Семьи мог бы быть решен Поместным Собором Русской Православной Церкви после предварительного рассмотрения его на очередном Архиерейском Соборе”.
В ответ на такую возможность прославления Николая Романова проф. А.И. Осипов заявил, что
“ни святой Патриарх Тихон, ни святой митрополит Петроградский Вениамин, ни святой митрополит Крутицкий Петр, ни святой митрополит Серафим (Чичагов), ни святой архиепископ Фаддей… ни другие ныне прославленные нашей Церковью иерархи, новомученики, знавшие значительно больше и лучше, чем мы теперь, личность бывшего Царя — никто из них ни разу не высказал мысли о нем, как святом страстотерпце».
Вдруг с 1997 г. стали появляться многочисленные “свидетельства” о чудесной помощи после молитвенного обращения к царю-мученику и членам его семьи. Проф. А.И.Осипов этому феномену уделил особое внимание в своей статье «Особенности канонизации последнего царя», опубликованной в 1999 г. Говоря о «царственных чудесах» как доказательствах святости, он привел многочисленные цитаты святых отцов об обманчивости “чудес”. Тем не менее, к голосам противников прославления бывшего государя иерархи РПЦ не прислушались.
Канонизация царственных страстотерпцев в Соборе новомучеников Российских состоялась на Архиерейском Соборе 14 августа 2000 года.
Сомнение тогда выразил только Брюссельский архиепископ Симон (Ишунин), который сказал, что вопрос о прославлении имп. Николая II не объединяет, а разделяет его паству.
Одним из главных оснований для их общецерковного прославления в лике святых было заявлено широкое народное почитание.
В определении собора отмечалось, что:
«в последнем российском православном монархе и членах его семьи мы видим людей, искренне стремившихся воплотить в своей жизни заповеди Евангелия. В страданиях, перенесенных царской семьей в заточении с кротостью, терпением и смирением, в их мученической кончине в Екатеринбурге в ночь на 4 (17) июля 1918-го года был явно побеждающий зло свет Христовой Веры».
В тот день будущий патриарх — митрополит Кирилл (Гундяев) — выразил надежду на то, что принятое решение о канонизации царской семьи поможет сближению Русской и Зарубежной Православных Церквей.
Митрополит отметил, что в этот раз на Архиерейском Соборе
“по сравнению с дискуссией на подобном церковном форуме 1997 года возобладал не политический контекст, а свидетельства о многочисленных чудесах, совершившихся за это время по молитвам к царственным мученикам. К примеру, по России, Сербии, Украине была привезена чудотворная мироточивая икона царя-мученика, написанная в США”.
Подведем итоги.
Канонизация Николая II свидетельствует о серьезном драйве РПЦ в сторону «архаики», т.е. глухого, мифологизированного, алармистского отношения к миру.
Прославление царской семьи под давлением «церкви эмигрантов» — это выбор определенной перспективы понимания бытия Церкви в мире.
Важнейшей целью этой «политической канонизации» стало преодоление “карловацкого раскола”, что и произошло 17 мая 2007 г.
Радикально антисоветская и обскурантистская идеология РПЦЗ (ее адепты сотрудничали с фашистами) перекочевала в РПЦ и заняла в умах ее адептов значительное место.
Николай Романов стал её символом.
Канонизация царя Николая II стала катализатором ультраправых, черносотенных настроений значительной части паствы РПЦ. Теперь в РПЦ царит глухая враждебность к социальному и научно-техническому прогрессу. Именно эти идеи востребованы современным режимом в условиях деградации социальной сферы, экономики и науки.
P.S.
Комиссия по канонизации в 1996 г. не могла не коснуться вопроса о так называемом ритуальном убийстве Царской семьи:
“анализ обстоятельств того, как произошло убийство Царской Семьи, не позволяет сделать вывода о его ритуальном характере”.
Однако теперь становится очевидным, что большинство сторонников канонизации — это люди, которые убеждены, будто Николая II
«ритуально убили жиды в рамках мирового заговора».
Митр. Тихон (Шевкунов) аккуратно заявляет, что в убийстве царской семьи «был особый ритуал»:
«У нас самое серьезное отношение к версии ритуального убийства. У значительной части церковной комиссии нет сомнений, что это убийство было ритуальным».
На известном портале pravoslavie.ru в 2015 г. была опубликована статья диакона Владимира Василика “Кто убил государя?”. Автор связывает расстрел царской семьи с закулисой и мировым заговором:
“Свердлова многие нити соединяли с Америкой и с американскими финансовыми кланами, прежде всего — с Яковом Шиффом… Яков Шифф мог быть заинтересован в физическом уничтожении Царя-мученика и Царской семьи. Яков Свердлов в значительной мере был человеком Шиффа и вместе с Троцким представлял в ЦК большевистской партии наиболее радикальное крыло, стремившееся к мировой революции и ради этой глобальной цели готовое уничтожить историческую Россию. Для ее уничтожения требовалось истребить ее символику, а Государь Николай Второй, даже низложенный, оставался ее живым сакральным символом как помазанник Божий”.
Конечно, такой алармизм не имеет под собой никаких оснований, ведь те, кто расстреливал царскую семью, вовсе не считали «гражданина Романова» Помазанником Божиим и в его смерти не видели никакого мистического события.
Литература
- Василик Владимир, диакон. Кто убил государя? URL: https://pravoslavie.ru/80731.html
- Доклад преосвященного митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, Председателя Комиссии по канонизации святых, по вопросу о мученической кончине Царской Семьи, предложенный на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 10 октября 1996 года. // Канонизация святых в XX веке. — М.: Комиссия Священного Синода Русской Православной Церкви по канонизации святых, 1999. — С.186-203
- Морозов Александр. Что стоит за канонизацией Николая II? URL: https://www.ng.ru/ideas/2000-08-12/1_nikolai.html
- Осипов А.И. Особенности канонизации последнего царя // «НГ-религии», 14.07.1999
- Чапнин Сергей. Массмедиа — Церковь — массмедиа. Мое большое путешествие. URL: https://www.pravmir.ru/sergej-chapnin-massmediya-cerkov-massmedia-moe-bolshoe-puteshestvie/
