В июне 1918 года Гавриил Мясников положил начало уничтожению царской семьи, расстреляв, вопреки всем директивам, исходившим из Москвы, Михаила Александровича Романова и его секретаря. Тогда он был уверен, что
«в Кремле совершают ошибку», сохраняя жизнь Романовых, но он сам исправит ее, и Михаил «будет убит… А как отнесутся к этому Свердлов и Ленин? А как бы не отнеслись, — писал он, — для меня безразлично. Я знаю свой долг, я его выполню… На стороне Ленина и Свердлова только авторитет, а на моей стороне — авторитет правды. И пусть это «послужит сигналом к уничтожению всех Романовых…»
В конце апреля 1918 года в Тобольск прибыл специальный отряд во главе с комиссаром В.В. Яковлевым, которому Ленин и Свердлов подписали мандат о чрезвычайных полномочиях для того, чтобы он доставил Николая II в Москву. Вся семья Романовых решительно заявила, что едет с ним. Однако, по распоряжению Уралсовета, угрожавшего подрывом железнодорожного пути, поезд развернули на Екатеринбург. Так Романовы и попали в дом Ипатьева.
В материалах следственной комиссии, образованной по приказу Колчака, зафиксированы показания телеграфистов, согласно которым Ленин тогда же направил командующему Североуральским фронтом Рейнгольду Берзину следующую телеграмму:
«Взять под охрану царскую семью и не допускать каких бы то ни было насилий над ней, отвечая в данном случае собственной жизнью».
Наконец, известная телеграмма Ленина в Стокгольм 16 июля 1918 года убедительно свидетельствует о том, что о возможности предстоящего расстрела Владимир Ильич не только не знал, но и не подозревал.
И тем не менее, как пишет другой активный участник этих событий Григорий Никулин,
Уралсовет принял решение «совершенно самостоятельно, на свой страх и риск».
В ночь на 17 июля Романовы были расстреляны.
Сообщение в Москву послали лишь 18 июля в 12 часов. В нем говорилось о том, что расстрелян лишь Николай II, а его семья эвакуирована. Редактор «Уральского рабочего», член Облсовета В. Воробьев писал:
«Помню, товарищам моим было очень не по себе, когда они подошли к аппарату: бывший царь был расстрелян постановлением Президиума областного Совета, и было неизвестно, как на это “самоуправство” будут реагировать центральная власть, Я.М. Свердлов, сам Ильич…».
В протоколе Совнаркома № 159 от 18 июля 1918 года записан ответ: «Постановили: Принять к сведению».
Воспринимались ли в советской России указания В.И.Ленина как абсолютные императивы?
Нет.
Приведу два характерных примера.
В 1919 году, во время массовых арестов, поэт Николай Степанович Гумилев избежал ВЧК, но по-прежнему своего отношения к Советской власти не скрывал:
“Я традиционалист, монархист, империалист, панславист, — говорил Гумилев. — Моя сущность истинно русская, сформированная православным христианством”.
После ареста Гумилева Владимир Ильич направил в ВЧК запрос относительно возможности освобождения бывшего министра юстиции Временного правительства, работавшего в 1921 году в Наркомате финансов, С.С. Манухина. Ему было уже 65 лет, он болел, и в ноябре его удалось подвести под амнистию и освободить «ввиду крайне болезненного состояния». Под ту же амнистию удалось подвести и профессора Военно-медицинской академии Сергея Петровича Федорова. А инженера Бориса Владимировича Цванцигера, работавшего в ВСНХ, освободили под подписку о невыезде. Однако, когда речь заходила о Таганцеве, Гумилеве, Названове, Петроградская ЧК оставалась непреклонной.
В связи с одним из подобных запросов председатель Петрогубчека Г.И. Бокий пожаловался Уншлихту на то, что
все эти «хлопоты» и «ходатайства» Ленина лишь мешают следствию.
9 августа 1921 года Ленин ему ответил:
«Вы говорите: “за него хлопочут” вплоть до Ленина и просите “разрешить Вам не обращать никакого внимания на всякие ходатайства и давления…”
Не могу разрешить этого.
Запрос, посланный мною, не есть ни “хлопоты”, ни “давление”, ни “ходатайство”.
Я обязан запросить, раз мне указывают на сомнение в правильности. Вы обязаны мне по существу ответить: “доводы или улики серьезны, такие-то, я против освобождения, против смягчения” и т.д. и т.п.
Так именно по существу Вы мне и должны ответить.
Ходатайства и “хлопоты” можете отклонить; “давление” есть незаконное действие. Но, повторяю, Ваше смешение запроса от Председателя СНК с ходатайством, хлопотами или давлением ошибочно».
Есть основания полагать, что подобного рода «вмешательство» Ленина лишь ускорило суд над обвиняемыми. 24 августа 1921 года и Таганцев, и Гумилев были осуждены и расстреляны.
Второй пример. В начале 1918 года в Екатеринбурге был арестован двоюродный брат Ленина Виктор Алексеевич Ардашев. Получив сообщение об этом от родственников, Владимир Ильич тут же посылает запрос тогдашнему комиссару юстиции Урала Филиппу Голощекину. Запрос был получен, но ответ задержался. Когда же он пришел, в нем значилось: Ардашев В.А. «убит при попытке к бегству».
P.S.
Следственный комитет РФ не располагает сведениями о том, что приказ о расстреле членов царской семьи под Екатеринбургом в 1918 году отдал лично Владимир Ленин или кто-либо из высшего руководства большевиков.
Нет ни одного документа, который свидетельствовал бы о том, что Ленин или представители Кремля дали приказ на расстрел царской семьи. Если и были устные договоренности, они нигде не зафиксированы. Расстрел был проведен по решению президиума уральского облсовета.
Литература
- Кузнецов Глеб. Подтверждений того, что приказ о расстреле Николая II давал Ленин, нет. URL: https://ria.ru/20111027/472367251.html
- Логинов В.Т. Заветы Ильича. Сим победиши. — М.: Алгоритм, 2017. — 624 с.
