10 марта 2024 г. митрополит Меркурий заявил:
«Совесть наша – это и есть глаза Божии: она нас осуждает, и она же нас оправдывает; она всегда подскажет, что мы делаем правильно, а что – нет».
К сожалению, митрополит Меркурий настолько увлечен копуляциями с парнями, что ему совершенно некогда читать Писание и святых отцов.
Вполне возможно, что его слова отражают не богословское невежество, а стойкое убеждение:
если моя совесть молчит, значит я на правильном пути.
Я терзаю слабого? Так он же сам виноват…
Я не прощаю своих врагов? Так они же не достойны этого…
Я истязаю настоятелей грабительскими поборами? Так они же знали, куда идут….
Я нарычал на священников? Так это они сами меня «раздражнили»…
Мне плевать на бедственное положение поповских детей? Так я же не просил священников детей рожать…
Я развращаю семинаристов? Так мне же этого очень хочется. Это искушение, Богом посланное мне для смирения..
И прочая, и прочая…
Но вернемся к богословию.
С точки зрения христианской амартологии (учения о грехе), весь человек был поврежден в грехопадении Адама и Евы. Он стал смертен, тленен. Повредилось мышление человека и его совесть.
Вот почему в Писании говорится, что совесть может быть порочной или лукавой, оскверненной; слабой, сожженной (Евр 10: 22; Тит 1:15; 1 Кор 8: 7–13; 1Тим 4: 2), заблуждающейся или немощной (1 Кор 8:7).
Свт. Феофан Затворник писал, что
«совесть в падшем состоянии – разбитое зеркало. Как разбитое зеркало, и она теперь не так представляет дела наши и нас, как бы следовало».
У падшего человека «совесть не может быть исправна… совесть не действует одна, отдельно, а берет себе в посредники и орудия другие силы: рассудок, волю, силу чувствования. Если сии расстроены в путях своих, то и от совести нельзя ожидать правой деятельности… «…совесть в греховном состоянии то сама собою неверна, то намеренно искажается ради страстей» (свт. Феофан Затворник).
Авва Дорофей так говорит о последствиях попрания совести:
«совесть не может уже явственно говорить нам от тяготы, лежащей на ней, но, как светильник, сияющий за завесою, начинает показывать нам вещи темнее. И как в воде, помутившейся от многого ила, никто не может узнать лица своего, так и мы, по преступлении, не разумеем, что говорит нам совесть наша, так что нам кажется, будто ее вовсе нет у нас».
Итак, совесть НЕ «всегда подскажет, что мы делаем правильно, а что – нет».
Митрополит Меркурий вводит слушателей в заблуждение.
А у него самого есть совесть или нет?
